Однако дни пребывания в районе Козоеда с 29 апреля по 4 мая 1945 г. ознаменовали, собственно, и перелом в истории 1-й дивизии РОА. В это время за кулисами начали разыгрываться события, которые немцы и даже германская команда связи больше не могли как следует понять. Лишь одно стало очевидно: теперь отношения двух союзников друг к другу в корне изменились, и дивизию охватило растущее волнение. Причина этого выявится несколько дней спустя.

424. Швеннингер Г. Отчет. С. 12 (на нем. яз.). // IfZ; Он же. Дополнения. С. 8 (на нем. яз.). // IfZ.

425. Положение группы армий «Висла», Ia, № 5977/45 секретно, только для командования, 25.4.1945 (на нем. яз.). // BA-MA. RH 19 XV/16K.

426. Артемьев В. История Первой Русской Дивизии. С. 22. // Архив автора.

427. Швеннингер Г. Отчет. С. 13 (на нем. яз.). // IfZ; Он же. Дополнения. С. 9 (на нем. яз.). // IfZ.

428. KTB/OKW, Bd IV/2, Lagebuch, 16.4.1945, S. 1244.

429. Швеннингер Г. Отчет. С. 15 (на нем. яз.). // IfZ.

430. Организационный отдел Генерального штаба ОКХ, № II/70530/45 секретно, 1.2.1945 (на нем. яз.). // BA-MA. RH 2/ v. 921.

431. Запись о беседе с фельдмаршалом Шёрнером, 28.3.1955 (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

432. Артемьев В. История Первой Русской Дивизии. С. 24–25. // Архив автора.

433. Ausky S. Vojska generela Vlasova. S. 97.

434. Артемьев В. История Первой Русской Дивизии. С. 28. // Архив автора.

435. Поздняков В. Первая Пехотная Дивизия. Л. 14. // BA-MA. MSg 149/49.

436. Натцмер – Стеенбергу, 26.6.1962 (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

437. Швеннингер Г. Отчет. С. 16 (на нем. яз.). // IfZ.

438. Архипов А. Воспоминания. С. 19. // Архив автора.

439. Thorwald J. Die Illusion. S. 332.

440. Швеннингер Г. Дополнения. С. 5, 10 (на нем. яз.). // IfZ.

441. См. прим. 431; также: Крёгер – Стеенбергу, без даты (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

442. Разоружение и использование иностранных формирований. Организационный отдел Генерального штаба ОКХ, № II/80429/45 секретно, только для командования, 9.4.1945 (на нем. яз.). // BA-MA. RH 2/ v. 921.

443. Крёгер – Стеенбергу, 7.12.1966, 6.5.1967 (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

444. Версия Ауского: Ausky S. Vojska generela Vlasova. S. 78; Ауски С. Предательство и измена. С. 113–114., что Власов 28 или 29.4.1945 г. вместе с фельдмаршалом Шёрнером прилетел в штаб-квартиру 1-й дивизии и генерал-майор Буняченко выступил против Власова, основана на заблуждении, как вытекает из настоящей работы.

445. См. прим. 431 и 436.

446. Кромиади К. За землю, за волю. С. 229.

447. Швеннингер Г. Отчет. С. 17 (на нем. яз.). // IfZ.

448. Клейст – Делердту, 3.7.1954 (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

8. РОА и Пражское восстание

В основе похода 1-й дивизии РОА с Одерского фронта в Богемию, как уже отмечалось, лежал вполне определенный план, принятый на последнем заседании Президиума КОНР 28 марта 1945 г. в Карлсбаде [449]. Тогда было решено стянуть все части Русской освободительной армии в одном месте в районе Альп и там соединиться также с 15-м казачьим кавалерийским корпусом, теперь тоже формально подчиненным Власову. При помощи как можно более впечатляющей демонстрации силы и размеров РОА удастся, как надеялись, привлечь политический интерес до сих пор прохладно-сдержанных западных держав. В случае если в обозримом будущем не последует сам по себе ожидавшийся разрыв коалиции держав-победительниц, планировалось присоединиться к частям четников бывшего военного министра королевского югославского правительства в изгнании, генерала Дражи Михайловича с намерением продолжить борьбу на их стороне в Балканских горах вплоть до изменения общей ситуации [450]. В КОНР, видимо, взвешивался и авантюрный план – пробиться к Украинской повстанческой армии (УПА), которая все еще представляла собой заметный фактор силы в тылу Советской армии [451]. Наиболее подходящим районом для воссоединения представлялся поначалу Инсбрук, т. к. там имелась возможность в любой момент перейти через цепь Альп по перевалу Бреннер на юг [452]. Власов рассматривал и Зальцбург, но затем отказался от мысли о воссоединении в районе «Альпийской крепости», чтобы территориально дистанцироваться от предполагавшихся там «эсэсовских янычаров». Во второй половине апреля, после того как начала марш и южная группа РОА (армейский штаб, офицерская школа, 2-я дивизия, запасная бригада и другие подразделения) и обширные части юга Германии были оккупированы американскими и французскими войсками, в качестве места для сосредоточения оставался только район между Будвайсом и Линцем – «богемские леса» [453]. Маршевые перемещения, нацеленные на воссоединение, уже начались, когда северной группе РОА (1-я дивизия) предоставилась еще одна, казавшаяся более реальной возможность, выходившая за рамки этого общего плана, – присоединиться к национальному повстанческому движению чехов, только что начавшему широко разворачиваться на территории, с которой соприкасались русские части. Оно нашло свое символичное выражение в Пражском восстании 5 мая 1945 г. против немецкой оккупационной власти, которая в действительности уже сходила со сцены.

Правда, обращение 1-й дивизии РОА к чешской Национальной партии произошло лишь после заметного промедления. Ведь командование дивизии очень хорошо видело, что это движение Сопротивления представляло собой плохо организованное, вооруженное и руководимое течение, которое было совершенно расколото изнутри, прежде всего в политическом плане [454]. Лишь коммунистические группы, при которых находились советские агенты, частично сброшенные на парашютах, похоже, преследовали ясные цели, причем не только в духе национального освобождения, как буржуазные, но и совершенно сознательно в направлении радикального социального переворота. В этом состояла причина, по которой генерал-майор Буняченко крайне сдержанно относился к попыткам сближения со стороны представителей местных партизан [455]. Начальник управления безопасности КОНР подполковник Тензоров, которому, предусмотрительно снабженному охраной из хорошо вооруженных солдат РОА, пришлось отправиться в местечко Лани на рубеже апреля и мая в назначенное время для переговоров с чешскими офицерами, в действительности – переодетыми советскими агентами, тотчас недвусмысленно отверг предложение о совместных действиях РОА с Красной Армией. Один из полковых командиров РОА отклонил приглашение на беседу, которое передал ему находившийся при чешских партизанских группах офицер Красной Армии [456]. Лишь после того как в Праге 30 апреля 1945 г. образовалось национальное чешское повстанческое руководство – команда «Алекс» во главе с генералом Слунечко, которое опиралось на части правительственных войск, жандармерии, полиции и тому подобные военизированные формирования и тем самым представляло родственные РОА военные элементы, возникли реальные точки соприкосновения. Когда делегация чешских офицеров военного командования Большой Праги «Бартош», созданного в это же время, подчиненного генералу Кутльвашру и подполковнику штаба Бюргеру, в начале (видимо, 2-го) мая появилась в Козоеде [457], чтобы передать предложение об участии русской дивизии в предстоящем восстании против немцев, казалось, неожиданно появился выход из безнадежной ситуации.

«Поздно вечером, – пишет подполковник Артемьев, – в дивизию пришла делегация чешских офицеров, которые оказались представителями штаба восстания. Делегаты заявили, что в городе Праге подготовлено восстание, которому, однако, недостает помощи и поддержки. Восстание больше невозможно отложить, поскольку в этом случае его организация может быть раскрыта немцами и тогда оно будет обречено на неудачу. Единственная надежда возлагается на Власовскую армию и на безусловную помощь «братских власовских солдат». «Чешский народ никогда не забудет вашей помощи в трудный час».»